Затрагивался также вопрос и о положении в обществе ремесленников, на материалах памятников бассейна р. Илек (погребение с плотницким инвентарем – Тамар-Уткуль VIII).[31] Высокий статус погребенных с деревообрабатывающими орудиями труда на материалах среднего Дона отметил А.Т. Синюк, сделав вывод о формировании в древнеямном обществе ремесленного сословия, и о престижности этого вида хозяйственной деятельности, что позволило его представителям занимать почетное место в обществе.[32]
По его мнению, находки плотницкого и иного ремесленного инструмента в наиболее выдающихся памятниках эпохи раннего металла типа Майкопского, Утевского, Нальчиковского курганов, принадлежность которых племенным вождям не вызывает ни у кого сомнений, свидетельствует о связи оформившейся кланово-производственной организации с реальной политической властью, когда вожди родов и племен еще придерживались видимости почитания трудовой деятельности.
Таким образом, правомерно предположение о почетном положении в древнеямном обществе сословия ремесленников в лице плотников и металлургов. Однако погребения металлургов встречаются редко, что затрудняет суждение об их месте в социальной иерархии.[33] Особый интерес представляет анализ цветного металла Болдыревского I могильника, выполненный Л.Б. Орловской. Цветной металл здесь представлен семью предметами из трех погребений. Автор отмечала, что типологический состав коллекции несколько необычен для восточной периферии ЦМП. Впрочем, приуральская группа ямной культуры весьма, своеобразна в морфологическом плане, и всегда преподносила некоторые сюрпризы, как по содержанию металлических комплексов, так и по неожиданности параллелей. Химический состав изученной меди соответствует ранее проанализированным материалам ямно-полтавкинского очага металлургии и металлообработки восточной части ЦМП, так как он базировался в основном на месторождениях медистых песчаников Южного Приуралья, отличающихся специфическим набором естественных примесей.[34]
Также автор выделила группу мышьяковистой меди с указанием на то, что изделия из нее в самом восточном очаге ЦМП являются импортом (нож из погребения №3, кургана № 10, Аs – 4,5 %). Следует отметить, что существует и естественномышьяковая медь уральского происхождения (медь ТК-ташказганская). По набору примесей она отличается от кавказской меди, и применение ее связано с абашевскими и абашевско-петровскими древностями, т.е. с началом позднего бронзового века (ПБВ).
Л.Б. Орловская отмечала, что появление кавказского мышьякового металла в Приуралье представляется достаточно закономерным, скорее удивляет исследователей его очень малое количество, что очевидно свидетельствует об определенной обособленности южно-уральской группы ямной культуры.[35]
Вопросами технологии изготовления орудий труда на более глубоком уровне занималась А.Д. Дегтярева.[36] Своими исследованиями она также подтвердила использование Каргалинского металла, а также и наличие мышьяковистой кавказской меди (9,1%). При статистической обработке результатов металлографического анализа были выделены три ведущие технологические схемы изготовления орудий труда и украшений ямной культуры Приуралья: литье + ковка всего корпуса с обжатием 50-60 %, рабочей части – 70-80 %; формообразующая ковка с обжатием 80-90 %; литье без доработки. Преобладающими вариантами получения ямных металлических изделий были I и II схемы. Автор не выделила взаимосвязи между составом металла и технологией производства, что привело к выводу о местном характере получения практически всех изделий выборки, за исключением одного ножа.
А.Д. Дегтярева указывала на то, что в металлообработке ямников Приуралья сварка как способ получения готовых изделий почти не использовался, за редким исключением, в изготовлении двух орудий – тесла-рубанка и бритвы резчика. Автор делала вывод о том, что кавказское влияние слабо просматривается, за исключением прямого импорта вещей и, видимо, получения сырья в виде слитков для единичных орудий. Сходство технологии чистой меди, использование высокотемпературного режима обработки металла, состав сырья, морфологический облик некоторых категорий металлических предметов свидетельствуют о наличии устойчивых металлургических связях приуральских ямников с западными очагами металлообработки. По всей видимости, появление на Урале металлопроизводства в столь развитом виде связано с переселением из западных районов кланов металлургов-литейщиков с развитыми традициями и структурой производства.[37]
Данную гипотезу о происхождении и развитии металлургии на Южном Урале поддерживают также Н.Л. Моргунова и М.А. Турецкий[38], но с некоторыми оговорками. Данные авторы говорили о том, что следование стереотипам или канонам производства тех или иных металлических предметов не вытекают из предпосылки об обязательном перемещении носителей культур Циркумпонтийской металлургической провинции эпохи раннего бронзового века вслед за своими топорами, теслами или ножами. Видимо, существовали иные механизмы передачи ведущих типов орудий и оружия внутри огромной металлургической провинции, охватывающей миллионы квадратных километров общей площади. Таким образом, по мнению данных авторов, можно говорить о передвижении отдельных кавказских мастеров-металлургов и кузнецов.