Активные боевые действия происходили до 5 ноября 1992 г. и были прекращены лишь после ввода подразделений Российской армии и установления ими совместно с внутренними войсками МВД России контроля за ситуацией в регионе За три дня до этого Указом Прзидента РФ в регионе конфликта сроком на один месяц было введено чрезвычайное положение, действие которого затем неоднократно продлевалось.
На период чрезвычайного положения в качестве особой формы управления была образована Временная администрация, которой подчинялись все органы власти и управления этих республик. В последствии по настоянию осетинской стороны было определено, что Временной администрации на территории СО ССР подчиняются только органы исполнительной власти.
По заключению руководства Объединенной следственно-оперативной группы Генеральной прокуратуры, МО и МВД России, характер и способы осуществления режима чрезвычайного положения в первые дни вооруженного конфликта не отвечали целям и задачам, для достижения которых он вводился.
В зоне чрезвычайного положения продолжали действовать вооруженные формирования, в том числе прибывшие из ЮО. Задействованные объединенные силы МО и МВД России не разделили противоборствующие стороны, не обеспечили ликвидацию или локализацию вооруженных формирований, не разоружили их, не была решена задача по обеспечению жизнедеятельности и безопасности населения района, освобождению заложников.
В ряде случаев при попустительстве объединенных вооруженных сил МВД России и МВД СО ССР вооруженными формированиями противостоящих сторон осуществлялось насилие над гражданским населением, грабежи, мародерство, поджоги и взрывы домов, незаконное заселение в оставленные беженцами дома и квартиры.
Вооруженный осетино-ингушский конфликт стал следствием попыток националистических, экстремистских сил с помощью оружия решить накопившиеся за десятилетия территориальные и межнациональные проблемы.
Какова была реакция руководящих советских/российских органов на ситуацию в интересующем нас регионе?
Еще 14 ноября 1989 г. II Съезд народных депутатов СССР принял декларацию Верховного Совета СССР «О признании незаконными и преступными всех актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и об обеспечении их прав». В декларации не содержалось упоминания о территориальной реабилитации репрессированных народов. В свою очередь съезд народных депутатов РСФСР 11 декабря 1990 г. принял постановление «О жертвах политических репрессий в РСФСР». В нем говорилось о необходимости «разработать и принять законодательные акты о реабилитации и полном восстановлении прав репрессированных народов и граждан РСФСР». Положения этих документов так и не былипретворены в жизнь 26 марта 1990 г. в ответ на обращения ингушского населения Совег Национальностей Верховного Совета СССР образовал комиссию, которая пришла к заключению, что требования ингушей о возврате им Пригородного района и ряда других территорий, входивших в состав Чечено-Ингушетии до 1944 г., были обоснованны.
26 апреля 1991 г. Верховный Совет РСФСР принял закон «О реабилитации репрессированных народов». Ст. 3 этого закона предусматривала «восстановление территориальной целостности» в том виде, как она существовала до депортации, и компенсацию за ущерб, причиненный государством. В статье «б» предусматривалось «осуществление правовых и организационных мер» по восстановлению прежних границ. Закон был впоследствии подвергнут обоснованной критике, поскольку он противоречил российской Конституции, согласно которой границы республик, входивших в состав Российской Федерации, не могли быть изменены без согласия соответствующих субъектов Федерации. Аналогичный принцип был закреплен в федеративном договоре, подписанном членами РФ в марте 1992 г.
Фактический выход Чечни из состава России заставил российских законодателей разработать акты о создании отдельной Ингушской республики. Но соответствующий закон, принятый Верховным Советом РФ 4 июня 1992 г., не определил границы республики и не создал ее органы управления. 26 октября 1992 г. руководство российского парламента рекомендовало совместной осетино-ингушской комиссии выработать пути выхода из кризиса переговорным путем. И именно в этот момент конфликт вступил в свою острую фазу.
Кровопролитие, происшедшее на территории Пригородного района в ночь с 30 на 31 октября и в первые дни ноября 1992 г. явилось своего рода прелюдией к трагической войне в Чечне 1994-1996 гг. -началом политического кризиса на Северном Кавказе.
Федеральные власти оказались в этом случае не готовы выполнить свои функции по обеспечению безопасности российских граждан: лишь 2 ноября - на третий день после начала событий - вышелУказ президента РФ № 1327 «О введении чрезвычайного положения на территории Северо-Осетинской ССР и Ингушской Республики».
Продолжавшееся до 5 ноября 1992 г. в условиях бесконтрольности массовое насилие на территории Пригородного района привело к гибели 546 человек (из них: ингушей - 407, осетин -105; других — 34), ранению - 606 человек (ингушей - 168; осетин - 418; других — 20). Более 1600 ингушей и около 600 осетин были взяты конфликтующими сторонами в качестве заложников.
К числу причин конфликта можно, в частности, отнести.
- не обеспеченные реальным механизмом исполнения законодательные акты по вопросам государственно-территориального разграничения и реабилитации,
- неправомерные действия органов государственной власти Северной Осетии по созданию вооруженных формирований,
- незаконные действия органов местного самоуправления Ингушской Республики, связанные с организацией отрядов самообороны из числа ингушей, проживающих в Пригородном районе, и вооруженных добровольцев из Ингушской Республики для защиты ингушского населения Пригородного района,
- пассивность местных и центральных органов правопорядка в пресечении массового вооружения населения.
По мнению российских исследователей, контроль над конфликтом на территории Пригородного района должен осуществляться на принципах:
- монополизации федеральными властями функций безопасности до окончательного политического урегулирования осетино-ингушского конфликта,
- признания Республикой Северная Осетия - Алания (РСО-А) приоритета полномочий федеральных властей в сфере обеспечения безопасности в Пригородном районе;
- предоставление ингушской общине Пригородного района федеральных гарантий безопасности.
Территориальный спор между двумя республиками следует решать с учетом, в частности, следующих принципов:
активное посредничество федеральных властей между сторонами на основе строгою соблюдения Конституции РФ, отказа от национальной дискриминации и уважения основных прав и свобод всех граждан;
- предоставление РСО-А дополнительных гарантий сохранения ее территориальной целостности;
- отказ Республики Ингушетия от территориальных притязаний на Пригородный район.
Егоров С.А. Вооруженные конфликты и международное право. М., 1999.