7 ноября 1775 г. Екатериной II был издан законодательный акт «Учреждения для управления губерний Всероссийской империи», предусматривавший проведение территориальной реформы и реформы местного управления с целью усиления государственной власти на местах.
Одновременно закон был призван смягчить социальные противоречия, отчетливо обозначенные крестьянской войной под предводительством Емельяна Пугачева (1773-1775). Окончательная редакция закона принадлежала самой Екатерине II. «Это плод пятимесячной работы, исполненный мною одной», — писала императрица в письме к Вольтеру [32, с. 57].
Реформа 1775 г. вводила двухуровневую систему административного деления: губернии и уезды.
Учреждение приказов общественного призрения
В каждой из 50 губерний при губернаторе учреждался новый орган — приказ общественного призрения. На них была возложена обязанность устройства и содержания воспитательных и сиротских домов, городских начальных школ, богаделен, работных домов для праздношатающихся, смирительных домов (для непокорных крестьян и непослушных детей), а также домов для неизлечимых и психических больных и больниц [28, с. 271].
Таким образом, реформа 1775 г. положила начало единой для всех губерний организации гражданской медицины.
В организационном устройстве приказов, в соответствии с замыслом Екатерины II, совмещались принципы общественных и государственных учреждений: находясь под непосредственным руководством губернатора, они в то же время состояли из выборных представителей дворянского, купеческого и крестьянского сословий (по два заседателя). Выборные члены приказов работали только около трех месяцев в году — «от 8 января до Страстной недели».
В Указе были разработаны инструкции по порядку работы учреждений приказа. В них содержались рациональные гигиенические рекомендации о выборе места для устройства больниц, которые должны располагаться «вне города, но близь оного, вниз по реке, а отнюдь не выше города: буде можно на высоком месте и свободном воздухе», строение должно было быть «не тесное и не низкое, чтобы покои чисто содержаны были».
Предусматривалась изоляция инфекционных больных, «чтобы больные прилипчивыми болезнями особливые покои имели» [28, с. 274]. Для «неизлечимых больных» предлагалось создавать специальные учреждения, чтобы не занимать места в больницах и госпиталях.
Отдельно рассматривался вопрос об устройстве психиатрических учреждений. Как говорилось в тексте закона, дом для умалишенных должен был быть «довольно пространный и кругом крепкий, чтобы утечки из оного учинить неможно было», служители должны относиться к больным «человеколюбиво», но смотреть, чтобы больной «сам себе и никому вреда не учинил» [28, с. 274].
Указ был дополнен специальным пунктом под названием «Примерное положение о больницах» с тремя разделами: «Как поступать в приеме и содержании больных», «Что кому из находящихся при больнице наблюдать» и «Каким людям быть при больнице и с какимжалованьем». Положение определяло необходимые предметы обстановки и обихода больного. В документе подчеркивалось, что в больнице следует «призирать всякого звания бедных и неимущих безденежно, прочих же больных и господских служителей тогда только принимать, когда порожние места случатся, и плату за излечение с них установить весьма умеренную» [28, с. 276-278].
«Примерное положение о больницах» давало должностные инструкции всем представителям больничного персонала, подчеркивая главенствующее положение главного надзирателя. Таким образом, возглавляли лечебные учреждения не врачи, что являлось существенным недостатком складывающейся системы приказной медицины. В Положении указывалось на необходимость ведения больничной документации.
Местные власти на основании Указа и «Примерного положения о больницах» разрабатывали дополнительные правила об устройстве больниц с учетом местных условий.
Деятельность приказов общественного призрения распространялась только на города. Устройство и содержание больниц в селах было целиком отдано на усмотрение помещиков.
Материальное положение приказов не позволяло осуществить все намеченное в предусмотренном объеме в скорые сроки. На развитие деятельности каждому приказу при его основании, согласно Указу, были предоставлены выплаты из государственной казны в размере 15 тыс. рублей. Для увеличения доходов приказов эти средства предписывалось приумножать — «отдавать сии деньги в узаконенные проценты на верные заклады».
Осуществление реформы 1775 г. тормозилось таким серьезным препятствием, как нехватка медицинского персонала, особенно в сфере гражданского здравоохранения. В связи с образованием наместничеств (губерний) было разработано штатное расписание, согласно которому в каждом уезде полагалось иметь на государственной службе доктора, лекаря, по два подлекаря и лекарских ученика. Однако даже в середине XIX в. штатные должности на местах не были полностью замешены. Аналогичные трудности испытывали и учреждения приказов общественного призрения.
Динамика формирования приказов общественного призрения была следующей: к 1780 г. было создано 13 приказов (Новгородский, Тверской, Ярославский, Владимирский, Костромской, Курский, Псковский, Вологодский, Воронежский, Нижегородский, Петербургский, Симбирский, Тамбовский), в 1785 г. их было — 35, в 1796 г. — 40 [33].
Екатерининская и Обуховская больницы
Представление о столичных приказных больницах конца XVIII в. дают существующие описания Екатерининской и Обуховской больниц. Следует, однако, помнить, что эти больницы находились под покровительством императрицы, возглавлялись ее ставленниками и имели дополнительные доходы в виде значительных пожертвований.
Екатерининская больница в Москве, открытая в 1776 г. еще до создания приказа, была рассчитана на 150 коек. С 1784 г. 80 коек было отведено для приема бедных больных. В штат больницы при ее основании входили штаб-лекарь, три лекаря, четыре подлекаря и один оператор [16, с. 47—48J. Руководил больницей обер-полицмейстер и совет больницы. В 1777 г. при больнице был учрежден оспенный комитет. С созданием в 1782 г. Московского приказа общественного призрения к нему отошло управление Екатерининской больницей. Штат больницы пополнился новыми должностями: главным надзирателем (без жалованья), еще одним лекарем, оператором (хирургом), двумя подлекарями, аптекарем, бухгалтером, писарем, регистратором и прислугой из 78 человек. Первоначально при больнице существовала богадельня. По указу Екатерины II в 1789 г. для управления больницей была учреждена должность директора, на которую был назначен М.В. Дмитриев-Мамонов |17, с. 108—109|. Московский приказ, пользуясь монаршим расположением, имел возможность тратить на содержание больницы значительные суммы. Например, сумма, пожертвованная больнице императрицей в 1794 г., составила 3 тыс. рублей [35].
Обуховская больница в Петербурге, как и Екатерининская в Москве, была на особом положении из-за щедрых пожертвований. Больница состояла из нескольких корпусов. В отдельном флигеле располагалось отделение для душевнобольных. К концу XVIII столетия число коек достигало 300, а в 1804 г. больница имела уже 400 коек.
Обуховская больница считалась образцовой по своему устройству и организации работы.
Она управлялась городским штаб-лекарем Нилусом. Разработанные главным врачом больницы, лейб-медиком И.З. Кельхеном должностные инструкции не подвергались изменению до 1812 г. и были взяты за основу другими приказами [6].
Приказные лечебные учреждения
С созданием приказов общественного призрения было также положено начало формированию в России сети государственных учреждений для призрения душевнобольных. В Уложении «Об учреждениях для управления губерний Всероссийской империи» от 7 ноября 1775 г. в каждой губернии проектировалось открыть заведение или отделение губернской больницы для помешанных. В 1776 г. был открыт доллгауз в Риге, в 1779 г. — в Петербурге. Отделения для лечения душевнобольных были созданы в Москве при Екатерининской и Обуховской больницах. Только в 1808 г. был открыт Московский доллгауз, преобразованный позднее в Преображенскую больницу для душевнобольных.
С созданием приказов общественного призрения наметилась тенденция передачи в их ведение богаделен, существовавших при монастырях. В 1780 г. 16 петербургских богаделен были переданы санкт-петербургскому приказу, а вскоре было решено объединить их в одно заведение. По Указу Екатерины II от 6 августа 1781 г. был открыт Санкт-петербургский богаделенный дом близ Смольного монастыря на 900 призреваемых обоего пола. К началу XIX в. число призреваемых в богадельне достигло 1200 человек. Богаделенный дом всегда пользовался вниманием императрицы, а значительные пожертвования с ее стороны позволяли расширять число строений богадельни, улучшать условия содержания подопечных [13]. Однако типичным примером для России данного периода Санкт-петербургский богаделенный дом назвать нельзя.
В ведении приказов общественного призрения состояли также заведения, предназначенные для одиноких неизлечимо больных, инвалидов, «престарелых дряхлых калек». Помещичьих крестьян в эти учреждения не принимали [36].
Богадельнями и инвалидными домами приказов заведовали специальные попечители, причем хозяйственное управление осуществлялось конторами, в число служащих которых входили смотритель и эконом. Медицинскую помощь обитателям богаделен и инвалидных домов оказывал врач приказа (если таковой имелся), врачи городских больниц или городской врач.
Содержание «увечных, убогих и престарелых» гражданского ведомства осуществлялось за счет средств приказов и сословных обществ. Заособую плату от соответствующих ведомств в богадельни и инвалидные дома принимались увечные нижние чины сухопутных и морских войск, нижние почтовые служители, неработоспособные солдатки. По особому распоряжению губернского начальства в богадельни приказов направлялись также бродяги и преступники, ссылаемые в Сибирь, если по состоянию здоровья и старости они не могли следовать по этапу, осужденные на поселение в Сибирь кормящие матери, увечные нижние чины, просящие милостыню, а также лица, исключаемые за неблаговидные поступки из духовного звания и не имеющие возможности по причине болезни и старости найти для себя работу [18, с. 32—33].
К концу XVIII в. 40 приказов общественного призрения имели 333 учреждения, из них 30 больниц, 14 отделений для умалишенных, дом для неизлечимо больных, «оспенный дом», венерический лазарет, родильный дом. Приказные воспитательные и сиротские дома в последней четверти XVIII в. еще не получили заметного развития.
Организации приказных лечебных учреждений с первых лет осуществления реформы уделялось наибольшее внимание. Об этом свидетельствует само содержание указа Екатерины II. Однако к началу XIX в. 11 из 40 существовавших приказов все еще не имели в своем ведении лечебных учреждений.
Литература и архивные источники
История здравоохранения дореволюционной России (конец XVI-начало XX в.) / Под ред. Р.У. Хабриева. - М.: ГЭОТАР-Медиа, 2014.