Наряду с этим, в России остро стояла проблема комплектования офицерского состава и в казачьих войсках. Для ее решения были созданы казачьи юнкерские училища и казачьи отделы при юнкерских училищах.
20 декабря 1867 года по Высочайшему соизволению было открыто Оренбургское казачье юнкерское училище.
В 1868 году был открыт казачий отдел в Варшавском юнкерском училище, образованном 1 января 1865 года.
В 1869 году было открыто Новочеркасское урядничье училище. С 1871 г. оно было переименовано в Новочеркасское казачье юнкерское училище.
В 1874 году был открыт казачий отдел в Иркутском юнкерском училище
В 1876 году был учрежден казачий отдел в Виленском юнкерском училище, образованном 29 октября 1864 года (но еще в 1869 г., в соответствии с указанием Д.А. Милютина при училище открыли урядничье отделение на 20 человек.)
Были открыты также Ставропольское юнкерское казачье училище и казачий отдел при Елисаветградском юнкерском училище.
К середине 70-х гг. XIX в. количество вакансий для казачьих войск только в юнкерских училищах составило 605, что было прогрессом в вопросе комплектования казачьих войск офицерами с военным образованием.
В общем обучение казаков в казачьих юнкерских училищах и казачьих отделах принципиально друг от друга не отличалось, хотя некоторые отличия, естественно, были. Исходили они в основном из следующих особенностей:
1) на территории какого казачьего войска либо округа находилось казачье учебное подразделение и кому соответственно оно напрямую подчинялось (наказной атаман мог задавать определенный тон обучения юнкеров в какой-либо области);
2) географическое положение и отдаленность от центральной России и столицы (те, кто находился ближе, был под непосредственным наблюдением, в отличие, например, от иркутского казачьего отдела, который мог себе позволить и некоторые отступления от правил);
3) финансовыми возможностями войск и училищ (касались условий материального обеспечения);
4) численностью училища (либо штат в 90 юнкеров, как в Иркутском, где все вопросы и сами отношения между офицерами и юнкерами решались проще, либо в Оренбурге, где обучалось 300 юнкеров); или, если казачий отдел, на территории какого юнкерского училища находился (кавалерийского либо пехотного), и многие другие, хотя не столь значимые (личности начальников училищ, других офицеров, преподавателей и т.д.).
Необходимо также упомянуть, что некоторое число выпускников сдавало офицерский экзамен, который сдавали нижние чины, пользующиеся правами по образованию. Но количество таких лиц было очень мало, так как соответствующей подготовки, необходимой для сдачи этого экзамена, казаки не имели.
Для примера: за двадцатисемилетнюю историю Ставропольского казачьего юнкерского училища всего 27 казаков смогло сдать офицерский экзамен и быть удостоенными к производству в офицеры.
Кроме этого, были единичные случаи, когда казаки обучались и не в казачьих юнкерских училищах и отделах, а просто в пехотных юнкерских училищах. Или лица, окончившие юнкерские училища, записывались по выпуску в казачье сословие, продолжая свою службу в казачьих войсках.
Так, известный кубанский историк, статистик и общественный деятель Евгений Дмитриевич Фелицын в 1872 году окончил Тифлисское юнкерское училище, а через три года в чине хорунжего был прикомандирован к Кубанскому казачьему войску.
Итак, можно констатировать, что казачьи юнкерские училища и казачьи отделы при юнкерских училищах выпускали в казачьи войска довольно квалифицированные военные кадры, которые показали себя с наилучшей стороны уже на первом испытании: во время русско-турецкой войны 1877—1878 годов, а впоследствии и в других войнах.
Правила поступления
В 1876 году вышли новые правила для производства в офицеры казаков, согласно которым вводился принцип разделения на разряды, по правам на образование. Казаки, пользующиеся правами по образованию 1-го, 2-го и 3-го разрядов, допускались без ограничений каких-либо сроков в строю к поступлению в юнкерские или военные училища, а также сдачи в них офицерского экзамена, но только по представлению своего начальства.
Те казаки, которые пользовались правами по образованию 4-го разряда, могли получить право поступления в юнкерские училища, либо сдачи в них офицерского экзамена только по выслуге на действительной службе не менее 3-х лет, из которых год в урядничьем звании. После чего, удостоенные к поступлению, отправлялись в училища по распоряжению своих командиров.
Поступить можно было сразу в старший или специальный класс, для чего необходимо сдать установленный экзамен. Чтобы поступить в младший класс с удовлетворительными успехами, необходимо было получить на экзамене не менее семи баллов.
Однако даже получение таких баллов в теории не могло гарантировать поступление казака, так как зачисление производилось в соответствии с полученными на приемном экзамене баллами и по старшинству их. А при их равном количестве, например, у двух человек, предпочтение отдавалось тем, у которых были награды, боевые заслуги, ранения, участие в войне или просто до выслуги срока на производство в офицеры оставался меньший срок. Но первые приемные экзамены показали, что далеко не все могут показать даже умеренные знания, поэтому принимали всех, кто просто на экзамене получал положительную оценку.
Программа приемного экзамена для поступления в старший класс была гораздо сложней, чем для поступления в младший класс, что предопределило очень малое количество поступающих в старший класс.
В первые годы существования училищ к поступающим относились снисходительно, и очень большой процент казаков смог поступить в училище. Но в дальнейшем приемные комиссии стали более объективно принимать экзамены, и число непоступивших в училища возросло.
Особенно плохо дело обстояло в тех областях, где было недостаточно развито начальное образование. Так, в 1873/74 учебном году в Ставропольское казачье юнкерское училище прибыло для поступления: вольноопределяющихся кавказской кавалерийской дивизии 21 человек, урядников кубанского и терского казачьих войск — 53, кроме того, от кубанского казачьего войска не явилось 6 урядников.
Из этого числа было принято по экзамену в старший класс 3 драгуна, в младший класс 15 драгунов и 43 казака. Из числа поступивших лучшими по подготовке в науках оказались урядники Терского казачьего войска. Драгуны показали знания в меньшем объеме, а самые худшие знания продемонстрировали урядники Кубанского казачьего войска. А вот по строевому образованию казачьи урядники показали гораздо лучшую подготовку, чем драгуны, причем терцы опять были лучше всех, но на общее неудовлетворительное положение это мало повлияло.
Дициплина и внутренний порядок
В юнкерских казачьих училищах в 70—90-х гг. XIX века особое внимание уделялось не только обучению, но и воспитанию юнкеров, причем оно производилось как в воинском духе, так и в духе традиций казаков.
Казачьи отделы, а особенно казачьи училища привали своим воспитанникам войсковое товарищество, исключая негативные явления, связанные со старшинством верхнего класса.
В обязательном порядке в училищах требовали от юнкеров знания славной истории своих казачьих войск, а также войсковых традиций. Необходимо было привить юнкерам любовь как к своему краю, так и к Отечеству в целом, учитывая специфику казачьих войск.
Юнкера воспитывались на высоконравственных началах, командование пыталось, чтобы слова «честь» и «достоинство» стояли на первом месте. Каждое казачье юнкерское училище и казачий отдел в своей жизнедеятельности стремились к развитию в юнкерах одновременно физических, умственных и нравственных сил, становлению характера, к укреплению воли и улучшению нравов. Одним словом командование пыталось усовершенствовать все стороны человеческой природы обучающихся юнкеров.
В каждой казачьей сотне училищ были назначены вахмистры из самых достойных юнкеров, которые выполняли управленческую и дисциплинарную функции, они по возможности помещались в отдельных покоях.
Кроме этого в училищах действовал институт младших командиров, которые также назначались из юнкеров и носили название «старших взводных» и «младших портупей-юнкеров», но они помещались только в своих взводах и, подобно вахмистрам, следили за порядком. Им не предоставлялось право непосредственно налагать дисциплинарные взыскания на подчиненных, но они могли доложить о неповиновении юнкера, и его начальник офицерского звания наказывал провинившегося.
Все вышеобозначенные категории лиц в форме одежды имели знаки отличия от других юнкеров. Так, например, вахмистрам присваивались лычки из широкого галуна, у них была фуражка с козырьком и дополнительная тесьма по верхнему краю наружного обода кивера.
Необходимо иметь в виду, что звания были установлены не только с целью выделить юнкеров для несения унтер-офицерских обязанностей, но, вместе с тем, как весьма существенное средство для поощрения выдающихся нравственными качествами, серьезным отношением к служебному долгу и успехами в занятиях классных и строевых, к тому же это накладывало на других юнкеров дополнительный стимул стремиться к назначению на эту должность.
За порядком в подразделениях наблюдали должностные лица и дежурные. Состав наряда в различных казачьих подразделениях в зависимости от их штата и решаемых задач был неодинаков. Так, в Ставропольском казачьем юнкерском училище ежедневно назначались дежурными:
- по училищу – офицер,
- по сотне – юнкер старшего класса,
- по околотку – один из младших урядников,
- по кухне,
- по конюшне,
- по читальне – юнкера обоих классов, и наконец,
- дневальными по взводу или полусотне – только юнкера младшего класса.
Каждый офицер имел обстоятельные и подробные сведения о юнкерах своего взвода, которые были записаны в книжке «взводного командира», служившей основанием для составления периодической отчетности, представлявшейся начальнику училища. Эти периодические отчеты представлялись начальнику училища по особой форме и заключали в себе сведения о числе юнкеров с баллами за их поведение, перечень взысканий, наложенных за поступки, с перечислением их, а также юнкеров, не замеченных ни в каких проступках.
Таким образом, дисциплина, и внутренний порядок полностью отражали военную организацию данных военно-учебных заведений, где в меньшей мере были элементы гражданского характера, а в большей — военного.
Получение воинского звания при выпуске
Выпуск из училища и распределение на вакансии по войскам полностью зависел от того разряда, который получал будущий офицер по результатам экзамена и старшинства по баллам относительно других выпускников. Разряд причислялся, исходя из той суммы баллов, которую по результатам экзамена получал выпускник.
Экзамены производились особой комиссией, которая обычно состояла из преподавателя этого предмета, по которому производилось испытание, преподавателя схожего либо однородного предмета, а также представителя от командования казачьего войска и начальника училища.
Гораздо сложнее дело обстояло с определением старшинства.
Старшинство определялось по наибольшему количеству баллов, полученных выпускником по различным показателям, причем каждому из которых были присуждены множители, исходя из их важности.
Так, наибольший множитель в 9 баллов присуждался поведению, потому что именно оно определяло характер и наклонность к служебной деятельности.
Вторым по важности признавались строевая служба и строевое образование, ведь выпускник будет не только руководить, но и обучать солдат, здесь множитель определялся в 8 баллов.
Далее следовали специальные науки со множителем в 7 баллов, так как именно благодаря им будущий офицер получает сведения, необходимые строевому командиру.
Замыкают список критериев общие науки со множителем в 5 баллов. Каждый из критериев разделялся на соответствующие составляющие. Так, строевое образование включало в себя:
- верховую езду,
- фронтовое учение,
- гимнастику, фехтование и умение владеть оружием и
- практические занятия.
Каждый из показателей мог быть оценен по 12-балльной системе, а затем выводился общий средний балл за весь критерий.
Полученные баллы перемножались на соответствующие множители и складывались. Например, если у выпускника по строевому образованию был средний балл 9, то, перемножив его на множитель — 8, получим сумму баллов по этому критерию — 72. Тот выпускник, у которого сумма всех баллов была больше, и получал старшинство относительно своего разряда по выпуску.
Однако были и исключения. Так, сотенный вахмистр, невзирая на сумму баллов, становился в своем разряде выше всех, а младшие командиры — выше остальных юнкеров.
До 1880 года юнкера выпускались по 2-м разрядам, окончившие курс выпускались в части со званием портупей-юнкер, производство в офицеры совершалось по представлению войскового начальства. Причем те, кто окончил по первому разряду, производились в офицеры без вакансий, а те, кто окончил по второму — только на вакансии. Были и такие, кто не смог сдать экзамен, они либо оставались на второй год, либо отправлялись в свои части со свидетельствами о прослушивании курса.
После 1880 года условия выпуска из училищ изменились, это было связано и с введением нового звания подхорунжий, а также с возникновением новых обстоятельств. Окончившие курс юнкера получали сразу звание подхорунжий, а разряд их по выпуску стал определять старшинство в войсках на получение вышестоящей должности. Все это придавало определенный стимул, который был очень важен и благодаря которому юнкера стремились как можно лучше закончить обучение.
Были, однако, некоторые случаи, когда выпускники получали сразу по окончании училища чин хорунжий. Так, в 1888 году счастье улыбнулось некоторым кубанцам и терцам — воспитанникам Ставропольского казачьего юнкерского училища.
Во время приезда на Кавказ Государя Императора Александра III четырнадцать перворазрядных юнкеров этого выпуска были произведены в хорунжие лично самим царем в присутствии Марии Федоровны и Государя — наследника атамана всех казачьих войск Николая Александровича во время смотра войск на станции Минеральные Воды. Годом ранее Александр III все с той же свитой посещал Новочеркасское казачье юнкерское училище и также произвел лично в хорунжие двенадцать юнкеров старшего класса.
Источник: Бобылев Д.В. Подготовка казачьих офицерских кадров в России в системе военного образования во второй половине XIX века. - Оренбург, 2010.