Конструктивные особенности дворца в Бунджикате
Дворец в Бунджикате по планировке, архитектурным формам, декору тесно связан с традицией определенного географического района, включающего Уструшану и соседний с ней Согд.
В конструктивном отношении этот дворец выделяется отсутствием сводчатых покрытий, и хотя стены здания в большинстве излишне массивны, на них лежали балочные потолки. Главные помещения дворца (1,4—7,11) погибли в пламени пожара.
Изучение обугленных остатков помогает установить характер деревянных частей здания. Стенки и пол широких проемов обшивались досками. Аналогичную конструкцию имеют проемы зданий древнего Пенджикента (В. Л. Воронина, 1964).
На слиянии помещений 6 и 7 выступающие углы стен были укреплены деревянными колоннами, формы которых отпечатались в слое штукатурки. Такие колонны ставились и на повороте коридоров некоторых жилых зданий Пенджикента (В. Л. Воронина, 1958).
Резная доска потолка из коридора 7. Рисунок В. Л. Ворониной
Свободно стоявшие колонны залов не сохранились, хотя на полу квадратного зала (4) видны следы нижнего ряда брусьев, из которых были сложены основания колонн (конструкция, знакомая по раскопкам Пенджикента).
Балки покрытия имели прямоугольное или, чаще, трапециевидное сечение. Трапециевидный профиль балок является особенностью памятника. В орнаменте ряд мотивов уже знаком по другим памятникам (гирлянда и пальметты, розетки в кругах), некоторые же совершенно оригинальны. Так, впервые встречаются рисунок двухъярусной аркады, разделенные гладкими рамками завитки стебля (эти два мотива всегда украшают грани балок трапециевидного сечения), рисунок «волны».
Большую удачу представляет находка бруса от обрамления светового люка в помещении 4, орнаментированного рисунком волны. Врубки на верхней грани бруса помогли определить его восьмиугольный абрис, а длина орнаментированной части — сторону восьмигранника. Находка в Бунджикате документально подтверждает реконструкцию потолка четырехстолпных залов, о которых раньше судили лишь по аналогии с покрытием существующего жилища Горного Бадахшана (В. Л. Воронина, 1964).
Резная доска потолка из тронного зала. Рисунок В. Л. Ворониной
Опыт изучения обугленных конструкций Пенджикента и Бунджиката позволяет сделать реконструкции помещений дворца, в частности тронного зала, чему способствует четкая планировка последнего.
Между балок потолка вставлялись местами резные филенки (доски). В помещениях 6 и 7 найдено несколько досок, орнаментированных круглым чашевидным углублением с большой десяти лепестковой розой. Роза с крупной сетчатой сердцевиной заключена в кольцо с маленькими розетками, оставшиеся углы заполнены завитками или пальметтами. В тронном зале найдена доска другого типа, с двумя плоскими кругами простого, но изысканного рисунка. Иногда растительный орнамент на филенках заменяется изобразительным сюжетом (всадник на верблюде, птица-сирин).
Стены помещений завершались арочным фризом. Такой фриз был обычен для богатых жилых построек VIII в. Арочки фриза прорисованы гирляндой с пальметтами или перлами (кружочками), между арок вставлен растительный мотив с бутоном на стройной ножке и гибкими листьями.
Резной орнамент, барельеф и объемная скульптура
Резной орнамент, насыщая деревянные части дворца, оставлял место изобразительной пластике — рельефам людей, зверей и птиц.
«Звериные» бордюры, по-видимому, дополняли арочный фриз, составляя подножие аркатуры. В западном конце помещения 5 на суфе лежала доска с изображением львов.
Десять животных (львов справа и львиц слева) спокойно шествуют навстречу друг другу, на оси композиции их разделяет орнаментально трактованное «древо жизни» (традиционный сюжет искусства средневекового Востока). В рельефе прекрасно схвачены кошачья грация и сила зверей, мерный и неторопливый ритм их поступи.
В помещениях 4, 6, 7 сюжет меняется — появляются лани. Эти животные изображены лежащими, с подогнутыми ногами и запрокинутой головой. На плече и крупе вырезаны солярные знаки в виде вихревой розетки. Очевидно, животные изображены в момент гибели (пораженные стрелой охотника), но позы их естественны и полны грации. Неизвестный мастер показал себя превосходным анималистом, правдиво передавая черты травоядных и хищников. «Звериные» бордюры вырезаны на толстых досках невысоким (1–2 см) рельефом.
Особенно интересна сюжетная пластика в рельефе и объемной скульптуре. Это прежде всего обнаруженный в тронном зале барельеф женской фигуры, стоящей в позе кариатиды: поднятая правая рука словно поддерживает ношу на голове, левая лежит на бедре.
Барельеф женской фигуры из тронного зала. Дерево. Рисунок В. Л. Ворониной
Черты лица неразличимы, но в ушах видны округлые серьги, голова увенчана трехзубчатой короной. Длинное платье драпируется на груди и ниже колен характерными складками-луночками. На плечи наброшена накидка. Бедра охвачены повязкой. На юбке прочерчены кружки — может быть, рисунок ткани «в горошек».
Поза такая же, как у известных пенджикентских кариатид, которые, будучи вырезаны из бруса, по-видимому, служили стойками балдахина. Изгиб торса, тонкая талия и широкие бедра вызывают в памяти каменные изваяния Индии. Но кариатида из Бунджиката, хотя и очень женственна, лишена вызывающей чувственности индийских «якшини». Полная непринужденной грации, она пленяет гибким изяществом, исполнена гармонии.