Об этих вопросах, которые многие ученые относят ко всем неподвижным звездам, я буду говорить только в связи с планетами. Ибо я считаю, что определение количества всех звезд послужило бы причиной для новых споров, поскольку, как подсказывает опыт и авторитет бога, их количество бесконечно.
Звезды и планеты
Ведь из опыта известно, что Млечный Путь есть не что иное, как несчетное количество очень малых звезд, ненаблюдаемых невооруженным глазом, о чем мы еще скажем. Далее, многие математики, и особенно достойный всяческих похвал Галилей Флорентийский, открыли немало звезд, которые до этого времени не были известны. Это же подтверждается и авторитетом бога, говорящего Аврааму в «Бытии», глава 15: «посмотри на небо и сосчитай звезды, если ты можешь счесть их» и далее в главе 22: «благословлю тебя и умножая умножу семя твое, как звезды небесные и как песок на берегу моря.
И в псалме 146 он только тому дает знание количества звезд, «кто сочтет неисчислимые звезды и присвоит им имена». Поэтому, хотя мы и соглашаемся с том, что астрономы удовлетворяются количеством звезд, которое они определяют в 1022 (1), все же, несмотря на их добросовестные наблюдения, нужно серьезно признать, что в действительности звезд существует неизмеримо больше.
Что же касается количества планет или подвижных звезд, то есть несохрапяющих друг относительно друга постоянного пространственного расположения и движения, то известно, что их семь: Солнце, Луна, Венера, Меркурий, Марс, Юпитер и Сатурн, которые в таком, а не в большем количестве, движутся разными орбитными и многими иными движениями. Правда, когда-то Фаворин (2), как свидетельствует Геллий (3), книга 14, раздел первый, выразил сомнение в том, что их насчитывается именно столько, а не больше, и утверждал, что планет может быть больше, чем мы видим.
И это сомнение было не безосновательным, так как недавно всемирно известный астроном Галилей Линцейский (4) при помощи оптической трубы обнаружил какие-то новые планеты, неизвестные ранее, и доказал, что они движутся вокруг Юпитера. Эти звезды он назвал юпитерскими или медичейскими (от имени Козимо Медичи, великого дюка Этрурии, у которого знаменитый философ и математик находился). Он установил, что их есть четыре. Этим наблюдением он подтвердил сомнение Фаворина и одновременно посеял неуверенность и сомнение ученых даже относительно количества планет.
Но нужно познакомиться также с конфигурацией Солнца, Луны и других планет, исследовать их вес, установить, являются ли они шероховатыми и неровными, то есть, со всем тем, о чем мы могли узнать как от достославнешнего Галилея, так и от других математиков. Во-первых, то, что планеты имеют округлую и сферическую форму, видно из освещения Луны и затемнения Солнца. А то, что Луна и Солнце округлы, доказывает их подобие, в каком бы месте мы их не наблюдали. Ведь если бы они были не сферическими, а плоскими, то не везде их можно было бы видеть одинаковыми. Хотя бы в одном из этих мест они казались бы круглыми, и другом овальными, а еще в ином — снова вытянутой формы.
В этом можно легко убедиться на простом опыте — для этого нужно прибить к балке диск и наблюдать его с разных точек. А то, что они [Солнце и Луна] кажутся нам дисками, есть следствие их очень большого от нас расстояния. Ибо, как известно из оптики, все линии от глаза до поверхности весьма удаленного сферического тела кажутся равными средней линии или перпендикуляру, проведенному от центра глаза до центра шаровидного тела.
В последнее время благодаря столь удачно изобретенной трубе многими учеными установлено, что планеты не являются такими чистыми и блестящими, как нам кажется. По крайней мере относительно Луны это известно каждому. Остается только выяснить, что это за пятна, которые непрерывно и постоянно можно наблюдать на поверхности Луны, о чем скажем дальше.
Солнце
Как это ни странно, такие же пятна и изменения открыты и на других планетах и даже на самом Солнце. А для того, чтобы начать с главного, скажу, что поверхность Солнца, как установили Атанасий Кирхер и Схинезий (5) в Риме в 1635 году, такова:
Это сферическое тело, однако его сферичность не геометрическая, так как оно не гладкое, а как бы сдеформированное во многих местах горами. Говорят, что оно, подобно земному шару, состоящему из суши и воды, образуется из твердой и жидкой материи, не смешанных и не соединенных друг с другом. Там, на Солнце, видны как бы огненные моря и реки, которые имеют жидкую природу и кипят как расплавленное золото. И все они разливаются как бы по твердой земле во все стороны.
Кирхор считает, что Солнце имеет внутри огромные пещеры и вместительные резервуары, через которые проходит и переливается эта горячая и блестящая огненная жидкость. На нем можно наблюдать множество пятен, как соединенных между собой, так и смежных. Наибольшее их количество находится вблизи центра. Эти пятна движутся вместе с Солнцем и вокруг Солнца. Некоторые из этих пятен, находясь посредине Солнца, суть большие и круглые, а когда доходят до периферии, кажутся нам малыми и менее круглыми вследствие упомянутой нами причины, что объясняется формой сферического тола.
Галилей отметил, что движение этих пятен таково, что в первой половине года они кажутся одними, а во второй половине — другими. Сегодня, например, они движутся просто по диску Солнца от одного края к другому, а через несколько дней будут двигаться по кривой линии, согнутой сверху подобно серпу. Это движение будет продолжаться полгода и когда оно закончится, снова начнется прямое, а вскоре после этого снова кривое, но направленное вниз.
Это изменение их движений объясняет тот же Галилей в «Диалоге», 31 [«О движении Земли»], приняв гипотезу, что Земля движется вокруг Солнца, а Солнце вращается вокруг себя самого, но так, что солнечная ось не параллельна земной оси. Все это можно легче представить благодаря подвижному глобусу, чем при помощи слов. Вследствие того, что эти пятна не всегда одинаковы, но одни исчезают, а другие возникают, становится понятным, что и на Солнце происходят процессы возникновения и гибели.
Огонь на Солнце — собственный и элементарный и это потому, что он, как говорят, не может уничтожить ту твердую солнечную материю, Кирхер считает, что она или является солнечной землей или обладает природой асбеста, этого камня, который будучи однажды зажженным, никогда, как говорят, но угасает, пока не сгорит до конца, или наделен еще какой-то иной способностью, благодаря которой очень сильно сопротивляется огню. Но почему, в конце концов, возникают эти пятна? Я бы мог поверить, что на Солнце существуют и другие горючие вещества, подобные сернистым массам, которые загораются и превращаются в дым, или без пламени, но уничтожаются, помалу дымясь, или разлагаются каким-то иным способом и после нескольких взаимных изменений возвращаются к исходной материи.
Таким образом, эта материя никогда полностью не уничтожается, подобно тому как и Земля не уничтожается, несмотря на свои непрерывные изменения. Поэтому, если поверим наблюдателям, я все же буду придерживаться мнения, что многие ученью ошибаются, помещая огненную сферу над сферой воздуха. Ведь скорее можно допустить, что область огненного царства находится на самом Солнце. Хотя, как кажется [некоторым], этому препятствует то, что пламя таких факелов не поворачивается к Солнцу, а направляется в сторону вертикальной к нам точки. Ведь оно должно было бы направляться к своему собственному месту. Но об этом поговорим позже.
Луна
Относительно Луны, которая расположена наиболее близко к Земле, новейшими астрономами, особенно Галилеем, было проделано при помощи телескопа много точных и достоверных наблюдений. О том, что тело Луны сферично, знали уже все античные мыслители. У них были только сомнения в том, является оно совершенно геометрически сферичным (т.е. не шероховато ли оно вследствие определенной неровности), или же весьма гладко, наподобие сферического зеркала, и не только лишено гор, но и складок. Античные авторы отстаивали это последнее мнение, ирходя из того существенного аргумента, что воспринимаемый свет Солнца достаточно сильно рассеивается [Луной], а это, как они считали, может произойти лишь на гладком теле.
Вопреки этому мнению, новейшие астрономы убедительно доказали, что тело Лупы не только не ровно, но и имеет высокие горы. Это точно установлено при помощи телескопа. И Галилей, и следующий за Галилеем Сальвиати, на том самом основании, при помощи которого античные философы доказывали, что хотя [гладкая] Лупа и не имеет собственного света, однако светит, очень умело доказывали противное.
Действительно, если бы Луна была гладкой и темной, то она бы не только не светила, но даже была бы для нас невидимой. Ведь из опыта известно, что плоские и гладкие плиты, являясь гладкими зеркалами, не светят всей своей поверхностью тем, кто на них смотрит. Только одна их линия светится как текущий ручей, остальная же поверхность кажется темной. [Это объясняется тем, что] очень гладкие сферы, будучи круглыми зеркалами, отражают свет только в одной точке, а остальные [точки] остаются темными. И хотя с каждой точки свет распространяется во все стороны, наблюдатель видит его только с одной точки, как будто очень маленькую звездочку, то есть, с той [точки], с которой глаз наблюдателя видит перпендикулярный луч.
Поэтому и художники, желая изобразить гладкое зеркало, рисуют черную плоскость и на ней проводят одну белую линию. Когда же хотят нарисовать гладкий шар, они также рисуют темный диск, оставив посредине одну яркую точку. Это же касается и поверхностности каменной стены, так как ее шероховатая и неровная [часть] является более яркой в сравнении со всеми другими.
Причина и первого, и второго состоит в том, что свет, падая на любое темное тело, отражается от него, образуя отраженным лучом и противоположным телом угол, который равен углу, образуемому лучом света, падающим на это тело. Поэтому в оптике существует аксиома — угол луча отражения равен углу луча падения. Когда тело очень гладко и старательно отполировано, я вижу отраженный свет только с одной точки или линии, ибо только с одной точки луч, идущий к глазу, может образовывать с темным телом угол, равный углу, образованному падающим лучом с тем самым телом, как легко может убедиться наблюдатель, проводя на бумаге линии к углам.
Что касается шероховатых тел, то тут сохраняется та же величина углов, однако возникает иное следствие, так как шероховатое тело состоит из множества холмиков, выступающих над поверхностью. И чем их больше или чем выше они выступают, тем более шероховатым является тело. А чем их меньше или чем менее они выступают, тем более оно приближается к гладкому. Поскольку лучи света, падая на шероховатое тело, натыкаются па множество выпуклостей (а отраженные ими лучи могут попадать в глаз под углом, равным углу падения), то оно все блестит. Что же касается предыдущего, то здесь все обстоит иначе.
Поэтому можно легко убедиться, что мы не могли бы видеть Луны, если бы она была чистой. Будь она совершенно правильным и гладким шаром, свет, полученный от Солнца, отражался бы от нее только в одной точке, а эту точку из-за ее незначительных размеров и большого от нас расстояния нельзя было бы увидеть. Но поскольку Луна как целое отражает свет, она должна быть не гладкой, а холмистой, шероховатой и неровной. Этот аргумент вытекает из общего наблюдения за отраженным светом. А специальные наблюдения за Луной при помощи телескопа подтвердили, что она не только шероховата, но и гориста, как уже было сказано.
Пятна на Луне и других планетах
Из данного учения вытекает действительно легкое разрешение вопроса о пятнах на Луне, казавшегося когда-то настолько трудным, что Плутарх посвятил ему большую книгу, в которой изложил различные мнения многих философов. Поскольку эти мнения являются менее достоверными, я из-за отсутствия времени о них не упоминаю и оставляю каждому из Вас прочесть их [труды] самостоятельно.
Мысль же Галилея в приведенном уже месте такова: те части Луны являются светлыми, которые покрыты горами, а темными кажутся равнинные части, представляющие собою не что иное, как широкие, протяженные и разнообразные долины, окруженные длинными цепями складчатых гор.
И Земля, если бы на нее посмотреть с Луны, показалась бы такой же: возвышающиеся места засверкали бы от полученного солнечного света, а низкие казались бы покрытыми тенью. Некоторые еще утверждают, что эти пятна — какой-то текущий элемент, и [согласно этому утверждению] Луна должна была бы быть телом, состоящим из соединения твердого и жидкого, как и Земля. Темными [в таком случае] были, бы воды на том же самом основании гладкости и, кроме того, они должны были бы быть низшими. Однако, хотя здесь и нет ничего абсурдного, я сомневаюсь, имеет ли эта мысль основания в каком-то определенном эксперименте.
Астрономы вели наблюдения также и за другими планетами и на всех обнаружили пятна, которые суть признаки того, что планеты не гладкие, а шероховаты. Кроме того, если истинно то, как подтверждают почти все [астрономы], что все планеты не имеют собственного света, но освещены Солнцем, то они не должны быть гладкими вследствие упомянутой ранее причины, ибо в противном случае они отражали бы свет только в одной точке, и мы бы их не видели.
Сноски
1) Прокопович имеет в виду каталог положений 1022 звезд, составленный древнегреческим ученым Гиппархом (2 в до н.э.).
2) Фаворин (85—143) — римский философ-эклектик, автор многочисленных произведений, в том числе и своеобразной историко-философской энциклопедии «Смешанная история».
3) Геллий Авл (II в. н.э.) — римский писатель, автор «Аттических ночей», в которых изложены сведения о многих малоизвестных античных философах, ученых, писателях.
4) В 1611 г. Галилей был принят и Риме в члены «Академии деи Линчеи», т.е. Академии «рысеглазых», ученых, чья научная зоркость позволяет им видеть недоступное для простых людей. Противопоставление слепого крота (папы) зоркой рыси (Галилею) в стихотворении Прокоповича «О папском приговоре Галилею» основано на этом факте.
5) Схинезий (Schinesus) — личность этого ученого установить не удалось.
Феофан Прокопович Ч.2. Книга вторая. О Небе. Рaздел 14. Лекция в Киево-Могилянской академии. 1707–1709 гг. Публикация: И.М. Ничик и М.Д. Роговин в сб. «Историко-астрономические исследования. Выпуск XII» (1975).