Изучение надорганизменных систем интеграции живой материи не сопровождалось столь хорошо известными, поистине эпохальными открытиями, как расшифровка системы кодирования биосинтеза белков, синтез гена и т. п.
Однако изучение жизни в ее макропроявлении именно в наше время выдвинуло ряд фундаментальных понятий, которые призваны играть выдающуюся роль в судьбе человечества. В этой фразе, звучащей для научной статьи непривычно громко, нет ни малейшего преувеличения.
Индустриализация и урбанизация Земли оказывает на природу прогрессирующее воздействие. Дальнейшее развитие промышленности и индустриализации сельского хозяйства (60 млн. т минеральных удобрений, ежегодно вносимых в почву, по силе своего воздействия на природу вполне соизмеримы с крупнейшими индустриальными объектами) постепенно все больше затрудняет поддержание оптимального состояния окружающей нас среды.
Возникла ситуация, которую все чаще характеризуют экологическим кризисом планеты. Ее научный анализ говорит о том, что противоречие между «индустриализацией» (в широком смысле слова) и «охраной природной среды» действительно существует, но оно может быть преодолено на основе ясного понимания законов существования и развития живой природы.
А ведь то, что мы привыкли называть «природой», — это не отдельные индивиды животных или растений, а их совокупности, сбобщества — надорганиз-менные системы интеграции жизни. Отсюда особая актуальность исследования биологических макросистем.
Исследование законов жизни в их макропроявлении развивается вокруг двух основных понятий: популяция и биогеоценоз.
Популяция — это совокупность животных или растений вида, заселяющая определенный участок территории или акватории и функционирующая как единое целое. Последнее обстоятельство представляется особенно важным. Поэтому попытаемся простейшим примером показать, какой смысл вкладывают в него экологи.
Лопатоноги (широко распространенная в Америке группа земноводных) откладывают икру во временные, быстро пересыхающие водоемы. Из икры вылупляются головастики двух типов. Животные первого типа (их большинство) питаются мелкими, иногда микроскопическими беспозвоночными и растительностью. Головастики второго типа более крупные, морфофизиологически они специализированные хищники — каннибалы, питающиеся своими братьями и сестрами.
Как ни странно на первый взгляд, в данном случае каннибализм оказывается выгодным для вида. При благоприятных условиях, когда пищи достаточно, большинство головастиков первого типа благополучно заканчивают развитие и численность вида поддерживается на оптимальном уровне. При пересыхании водоема, вызывающем повышение плотности и сокращение кормовых ресурсов, головастики первого типа обречены на гибель. Популяцию спасают головастики-каннибалы, которые, питаясь родными братьями и сестрами, не допускают полного вымирания животных и поддерживают эстафету жизни вида.
В этом наблюдении с большой отчетливостью проявляется важный биологический закон: не отдельные особи, а их организованные совокупности делают вид потенциально (но, конечно, не реально) бессмертным. Вид утверждает себя во внешней среде в форме популяций : их приспособительные потенции неизмеримо выше, чем у отдельных индивидов.