2. Доклад Н. С. Хрущева "О культе личности и его последствиях" на закрытом заседании XX съезда КПСС
Мало кто из делегатов XX съезда КПСС представлял, что их ожидает на утреннем закрытом заседании 25 февраля 1956 года. Для большинства присутствовавших в зале доклад Первого секретаря ЦК КПСС XX съезду Коммунистической партии Советского Союза "О культе личности и его последствиях" [7] стал полным откровением и произвел взрыв разорвавшейся бомбы. Делегатам съезда было роздано "Письмо к съезду" В. И. Ленина. Многие знали о нем и раньше, но оно не было опубликовано ("Письмо к съезду" было полностью опубликовано в журнале "Коммунист" № 9 за 1956 г.). Конкретные же последствия того, что партия вовремя не реализовало ленинские рекомендации, прежде всего по отношению к Сталину, тщательно скрывались. В докладе Хрущева эти последствия впервые были обнажены и получили соответствующую политическую оценку.
Особое значение имело разоблачение сталинской формулы "враги народа". Этот термин, говорил Хрущев, сразу освободил от необходимости веских доказательств идейной неправоты человека или людей, с которыми ты ведешь полемику: он давал возможность всякого, кто в чем-то не согласен со Сталиным, кто был только заподозрен во враждебных намерениях, всякого, кто был просто оклеветан, подвергнуть самым жестким репрессиям, с нарушением всяких норм революционной законности. Это понятие – "враг народа", по существу уже снимало, исключало возможность какой-либо идейной борьбы или выражения своего мнения [8].
"Обращает на себя внимание то обстоятельство, – говорилось в докладе, – что даже в разгар ожесточенной борьбы против троцкистов, зиновьевцев, бухаринцев и других – к ним не применялись крайние репрессивные меры. Борьба велась на идейной основе. Но через несколько лет, когда социализм был уже в основном построен в нашей стране, когда были в основном ликвидированы эксплуататорские классы, когда коренным образом изменилась социальная структура советского общества, резко сократилась социальная база для враждебных партий, политических течений и групп, когда идейные противники партии были политически давно уже разгромлены, против них начались репрессии"[9].
Ответственность Сталина за репрессии, его роли в создании режима политического террора раскрыта в докладе в достаточно полной мере:
"Произвол Сталина по отношению к партии, к ее Центральному Комитету особенно проявился после XVII съезда партии, состоявшегося в 1934 году".
"Массовые репрессии резко усилились к конца 1936 года после телеграммы Сталина и Жданова из Сочи от 25 сентября 1936 года, адресованной Кагановичу, Молотову и другим членам Политбюро, в которой говорилось следующее:
"Считаем абсолютно необходимым и срочным делом назначение т. Ежова на пост наркомвнудела. Ягода явным образом оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздал в этом деле на 4 года. Об этом говорят все партработники и большинство областных представителей НКВД". Следует, кстати, заметить, что с партработниками Сталин не встречался и поэтому мнения их знать не мог.
Эта сталинская установка о том, что "НКВД опоздал на 4 года" с применением массовых репрессий, что надо быстро "наверстать" упущенное, прямо толкало работников НКВД на массовые аресты и расстрелы" [10].
"Используя установку Сталина о том, что чем ближе к социализму, тем больше будет и врагов, используя резолюцию февральско-мартовского Пленума ЦК по докладу Ежова, провокаторы, пробравшиеся в органы государственной безопасности, а также бессовестные карьеристы стали прикрывать именем партии массовый террор против партии и Советского государства, против рядовых советских граждан. Достаточно сказать, что количество арестованных по обвинению в контрреволюционных преступлениях увеличилось в 1937 году по сравнению с 1936 годом более, чем в десять раз!" [11]
О прямом участии в политическом терроре сподвижников Сталина в докладе не говорилось. Хрущев не был готов к противостоянию большинству членов Президиума ЦК, тем более, что и сам долгое время принадлежал к этому большинству. Перед ним стояла иная задача – прежде всего "решительно, раз и навсегда развенчать культ личности", без чего было невозможно политическое оздоровление общества.
По предложению председательствовавшего на заседании Н. А. Булганина съезд единогласно принял постановление "О культе личности и его последствиях", опубликованное в печати.