Необходимость более широкого участия Соединенных Штатов в решении международных проблем, в поддержании международной стабильности обосновывалась тем, что мир (как состояние без войны или конфликта) - общая, неделимая категория, поэтому глобальный мир является важнейшим национальным приоритетом США. Отмечалось, что концепция коллективной безопасности, ставшая атрибутом эпохи биполярности, в основе которой были преимущественно несиловые методы, не отвечает требованиям современного развития международных отношений. Делался акцент на том, что такие проблемы, как распространение ядерного оружия, урегулирование конфликтов, подобных югославскому, не могут разрешаться только несиловыми методами. Допускалось проведение военных операций для предотвращения попыток той или иной страны получить доступ к ядерному оружию или технологиям, в нарушение Договора о нераспространении ядерного оружия. Объявлялись возможными и необходимыми военные операции в гуманитарных целях в ходе межгосударственных и внутригосударственных конфликтов (гражданская война), как это произошло в бывшей Югославии. Признавалось возможным участие США одновременно в нескольких военных операциях по обеспечению безопасности, притом что они имеют определенную свободу в выборе союзников для проведения коллективных операций, оставляют за собой право не обращаться за одобрением акции к ООН, не консультироваться со всеми ведущими мировыми державами.
Такая постановка вопроса не противоречит позиции отдельных республиканцев и политологов, выступавших за откровенную гегемонию. Они считали, что отношения США с остальными странами будут развиваться по схеме: гегемония США— стабильность и процветание в мире - процветание Соединенных Штатов. Объявлялось, что процветание Соединенных Штатов невозможно без глобального процветания, свобода США невозможна без свободы других стран, национальная безопасность Америки не может быть обеспечена вне рамок международной безопасности, так как агрессия в любом уголке мира порождает агрессию в других регионах мира, а значит, угрожает США.
Политика по обеспечению безопасности и процветания Соединенных Штатов включала шесть стратегических приоритетов:
- способствовать развитию мирной, единой, демократической Европы;
- способствовать формированию сильного и стабильного азиатско-тихоокеанского сообщества;
- построить новую открытую систему торговли для XXI века, которая принесла бы существенные выгоды для Соединенных Штатов и всего мира;
- поддерживать статус США как основной международной силы по обеспечению мира;
- повысить значение коллективных действий для урегулирования проблем безопасности, в первую очередь противодействия угрозам национальному суверенитету;
- усилить военные и дипломатические средства, необходимые для ответа на существующие вызовы.
Представленный администрацией Клинтона вариант внешней политики США был охарактеризован ее авторами- либеральными учеными — как «демократическое лидерство». Однако по содержанию и методам реализации американская политика скорее заслуживала определения «либеральная/непрямая гегемония», так как очевидно было стремление США не только к распространению влияния, но и к установлению жесткого контроля над мировыми процессами, регионами, отдельными странами. Американский контроль определялся как «жизненно важный» для остального мира. В частности, отмечалось следующее:
- отсутствие американского лидерства может привести к нарастанию нестабильности, повышению вероятности возникновения войны, что негативно скажется как на странах, прямо в нее не вовлеченных, так и на Соединенных Штатах, несмотря на высокую степень неуязвимости их положения по сравнению с другими государствами;
- уход Соединенных Штатов из мировой политики приведет к такому положению, когда страны, ранее пользовавшиеся «зонтиком» США, вынуждены будут искать новые пути обеспечения своей безопасности, укрепления своей военной мощи, что может привести к усилению гонки вооружений на региональном уровне;
- без американского контроля возможно усиление тенденции к распространению ядерного оружия, рост устремлений отдельных стран к обладанию оружием массового уничтожения любой ценой;
- США могут утратить свое лидирующее положение в мире за годы бездействия и им будет очень трудно (или невозможно) восстановить свои позиции, когда они вновь захотят вернуться к активной политике;
- мировое лидерство потребует больших затрат от США, однако не следует преувеличивать финансовый ущерб от указанной политики, так как отказ от лидерства позволит сэкономить лишь 1—1,5% ВВП США, или 70— 100 миллиардов долларов в год, сумму, незначительную для американской экономики.
Соединенные Штаты продемонстрировали желание и готовность бороться за укрепление своего влияния на мировые процессы, используя убеждение, экономические рычаги (прямая финансовая и экономическая помощь, оказание содействия в получении финансовой помощи от международных финансовых организаций, где у США- преобладающее влияние), дипломатическое давление и военные методы. Они оставляли за собой право на односторонние действия. В такой трактовке американское глобальное лидерство приобретало черты «либеральной гегемонии» для добровольных адептов и «жесткой гегемонии» для недовольных и неприсоединившихся. Соединенные Штаты как бы давали понять, что не откажутся от своей исторической миссии, возможности преобразовать мир по-своему.
В процессе обсуждения основ глобальной стратегии США особое внимание было уделено вопросам безопасности, от решения которых зависел характер системы международной безопасности, роль США в ней, безопасность самих Соединенных Штатов, а, главное, создание условий для обеспечения основополагающей роли США в новом мировом порядке. В целом, нельзя было сказать, что представленная демократами стратегия радикально расходилась с позицией многих сторонников гегемонии из числа республиканцев. Как отмечалось выше, иной была форма изложения этих основ, но и это не устраивало отдельных политиков и внешнеполитических экспертов. Так, республиканские лидеры заявляли, что США достигли такого уровня своей мощи, при котором ни одно государство в мире не было способно бросить им вызов, прежде всего в военной области. Они предлагали сконцентрировать усилия на закреплении существующего разрыва, предпринять дальнейшее наращивание военной мощи страны, укрепить позиции НАТО как сильнейшего военного блока.
Республиканцы весьма категорично высказывались относительно целесообразности взаимодействия США с другими международными организациями (ООН) и ведущими мировыми державами. По мнению гегемонистов из числа республиканцев, мощь США дает им фактически неограниченные возможности в достижении своих целей, поэтому не следует «заигрывать» с другими государствами, так как и без этого они будут вынуждены подчиниться воле Америки. Тезис о неизбежности подчинения остальных стран военной и экономической мощи США откровенно декларировался и отдельными сторонниками гегемонии из числа демократов, провозглашавшими, что «Америка видит дальше всех и лучше всех» и показывает путь остальному миру (М. Олбрайт).
Делая акцент на том, что США могут действовать в одиночку, республиканцы в Конгрессе, в принципе не поддерживавшие планы по активному использованию американских вооруженных сил за рубежом в регионах, где у них нет жизненно важных интересов, одобрили коллективную акцию США и стран НАТО в бывшей Югославии в 1995 г. и в 1999 г. Это было сделано не потому, что они приняли либерально-коллективистский подход администрации Клинтона, а потому, что это отвечало гегемонистским устремлениям Америки, для которой сохранение НАТО и присутствие в Европе все более рассматривались как непременное условие закрепления лидирующего положения в мире.
Сторонники гегемонии в принципе не против коллективных международных действий под руководством США, однако, они категорически против того, чтобы даже формально, на словах, допускалась какая-то зависимость от мнения и решения других стран и организаций. Они считают, что, прежде всего, США должны решить для себя, что и как делать, и затем поставить перед выбором те страны, которые заинтересованы в коллективных действиях в конкретном регионе. Так, они заявляли, что для США вопрос состоял не в том, как осуществлять ту или иную внешнеполитическую акцию (в одиночку или совместно с другими странами), а как эта акция соотносится с американскими интересами в том или ином регионе мира. Сенатор-республиканец Р. Доул, проигравший выборы 1996 году Б. Клинтону, отмечал, что в тех случаях, когда международные организации (ООН) или страны (народы) обращаются за поддержкой к США, интерес страны должен быть на первом месте, и любые международные организации должны «работать» на интересы Соединенных Штатов 24 .
По мнению откровенных гегемонистов, колебания и отход от позиции гегемона ведут к ослаблению позиций США в мире, к росту активности других держав, стремящихся бросить вызов их могуществу. Они считают неприемлемым положение, при котором проведение нужных Соединенным Штатам военных акций может быть затруднено или невозможно без одобрения Франции, Китая и России, так как, по их мнению, коллективизм в международных делах эффективен только при наличии твердого унитарного руководства сверхдержавы - США, и без него мир скатится к конфликтам и хаосу.
Консервативный внешнеполитический аналитик X. Сичерман прямо заявлял, что Соединенные Штаты могут добиться успеха, полагаясь на собственные силы и силы НАТО, при условии, что «за спиной американской дипломатии будет тень вооруженных сил США»25. Р. Кейган высказал мнение, что критики американской политики внутри США «подыгрывают» таким странам, как Россия, Франция, Индия и ряду других, которые противостоят действиям США по созданию стабильного и процветающего мира, заботятся о повышении своего собственного престижа в мире за счет Соединенных Штатов, стремятся заполнить своим влиянием геополитическое пространство, которое может образоваться в том случае, если США уменьшат свое присутствие в тех или иных регионах мира.
–––
24 Dole R. Shaping American Global Future // Foreign Policy, No. 98 (Spring 1995), pp. 29-43.
25 SichermanH. The Revenge of Geopolitics // Orbis, vol.41, No. 1 (Winter 1997), pp. 12-13.