Когда в 1936 году Гитлер решил оккупировать демилитаризованную зону Рейнской области, немецкие генералы были встревожены этим обстоятельством и той реакцией, которую мог вызвать такой шаг у Франции. В результате их протестов в Рейнскую область были направлены лишь небольшие силы, которые можно считать «соломинкой на ветру»[1]. Нужно отметить, что сам факт введения немецких батальонов в Рейнскую область был для Гитлера рискованным шагом. Ведь Германия была еще не в состоянии вести войну с Францией даже с минимальными надеждами на успех.
Более того, Гитлер знал, что разрыв Локарнского договора, а потом отвод батальонов назад, т.е. политический и военный провал задуманного как в международном, так и внутреннем плане, означал бы провал его режима, а для него самого – быть может, даже политическую смерть. Оппозиция в стране воспрянула бы, его собственные соратники, отговаривавшие его от этой акции, генеральный штаб, министерство иностранных дел потеряли бы доверие к нему, и ореол «гениального фюрера» мгновенно бы исчез. Возможно даже генералы подняли бы путч и сместили бы его как не оправдавшего надежд [2]. Но его отчаянный шаг удался. Ни один французский солдат не пересек границу.
Когда Гитлер захотел послать войска в Испанию, чтобы помочь Франко в гражданской войне, генералы вновь запротестовали против этого рискованного шага, и фюрер согласился ограничить помощь Франко.
В конце 1937 г. успехи в наращивании военного потенциала Германии стали представляться Гитлеру достаточными для успешного ведения войны в недалеком будущем. На секретнейшем совещании в рейхсканцелярии высших и политических и военных чинов третьего рейха вечером 5 ноября
1937 г. была дана конкретная установка: быть готовым к войне в ближайшем будущем. «Британская империя внутренне слаба, – заявил Гитлер, – французская крепче, но испытывает внутриполитические трудности. Нужно использовать всякую благоприятную ситуацию, вызванную ослаблением обеих держав, чтобы захватить тесно связанные с ними Австрию и Чехословакию.
Включение Австрии и Чехословакии в состав рейха «принесет значительное облегчение в военном и политическом отношении, так как сократит границы и сделает их более удобными, освободит воинский личный состав для других целей и сделает возможным создание новых армий численностью примерно 12 дивизий» [3].
Выступившие вслед за Гитлером генералы Бломберг и Фрич, не противореча его идеям насчет захвата «жизненного пространства», опасались, что Франция и Англия могут выступить в защиту Чехословакии. Но Гитлер заявил, что Великобритания не станет помогать Чехословакии, он не верит также в возможность в военных действий Франции против Германии.
В конце 1937 г. Гитлер решил пересмотреть и перетряхнуть руководящие военные кадры. Руководство генерального штаба сухопутных сил проявляло «чрезмерную осторожность» в планах развязывания войны в самом ближайшем будущем. Именно с их стороны все чаще слышались всякие возражения по поводу темпов строительства вооруженных сил.
Против Бломберга использовали его женитьбу на женщине легкого поведения в прошлом. И хотя Гитлер собственной персоной присутствовал на официальной церемонии помолвки, его гневу не было границ, когда он получил от Герринга, видимо состряпанные в гестапо, сведения о том, что будущая жена генерал-фельмаршала зарегистрирована в полицейском участке. Бломберг ушел в отставку.
Одновременно Герринг представил своему фюреру материалы, доказывающие, что командующий сухопутными силами генерал Фрич – гомосексуалист. Начался скандальный процесс, установивший в конце концов ложность обвинения. Так называемый «суд чести сухопутных сил» вынужден был не только реабилитировать Фрича, но и заявить о «чудовищном оскорблении, нанесенном всей армии». Однако Гитлер твердо решил распрощаться с Фричем и уволил его из-за «слабого здоровья».
Кризис «Бломберга–Фрича» представлял собой продуманный шаг на пути к полному сосредоточению военной власти в руках фюрера. Гитлер решил упразднить военное министерство, а входившее в его состав управление вооруженных сил превратить в свой личный штаб – штаб верховного командования вооруженных сил (ОКВ). Этим актом должен был завершиться цикл организационных изменений в высшем военном руководстве, проведенных в точном соответствии с требованием доктрины «тотальной войны», фундамент которой составляла военная диктатура.
Директива о реорганизации высшего руководства вооруженных сил появилась 4 февраля 1938 г. А на следующий день газеты третьего рейха вышли с заголовком: «Фюрер принимает верховное командование над всем вермахтом. Полная концентрация всей власти в руках фюрера» [4].
После авантюры с Рейнской зоной Гитлер воспрянул духом и в марте 1938 г. он уже не посчитался с опасениями военных руководителей относительно вторжения в Австрию.
Когда некоторое время спустя Гитлер вознамерился вернуть Судетскую область в Чехословакии, начальник генерального штаба генерал Бек составил проект меморандума, где утверждал, что агрессивная экспансионистская программа Гитлера, несомненно, вызовет мировую катастрофу, гибельную для Германии. Этот проект был зачитан на совещании высших военных руководителей и с общего согласия отправлен Гитлеру. Однако фюрер не проявил никаких признаков изменения политики, и начальник генерального штаба подал в отставку. Несмотря на то, что Гитлер пытался убедить своих генералов в том, что Англия и Франция не будут воевать за Чехословакию, генералы были весьма далеки от веры в это и, чтобы предотвратить войну, решили организовать военный переворот, арестовать Гитлера и других нацистских руководителей. Однако опора из-под их ног была выбита, поскольку Чемберлен в Мюнхене уступил необузданным требованиям Гитлера относительно Чехословакии и совместно с Францией согласился оставаться в стороне, пока эта несчастная страна подвергалась расчленению и разоружению [5].
Тем, что Бек не ограничился выражением своих опасений в не обязывающей его форме и не остановился и перед выводами, касавшимися его личной судьбы, он отличался от других «оппозиционных» элементов в офицерском корпусе, которые и не помышляли всерьез о каких-либо действиях против Гитлера.
Вокруг Бека образовалась группа офицеров, оппозиция которых была, однако, гораздо менее определенно выраженной. К этой группе принадлежал и начальник Военно-экономического управления ОКВ генерал Томас, который в 1939 г. в одной памятной записке писал, что Нападение Германии на Польшу будет иметь своим следствием мировую войну, выдержать которую Германия в материально-техническом отношении не сможет. Томас особенно предостерегал от войны против Советского Союза, указывая на его гигантский экономический и военный потенциал.
Весьма решительную личную позицию против нацистского руководства занял бывший начальник Управления сухопутных войск генерал-полковник фон Гаммерштейн-Экворд. В ноябре 1933 г. он заявил одному своему знакомому, что не желает участвовать в войне против русских. Когда в 1939 г. война началась, он говорил своим друзьям, что Германия должна ее проиграть, ибо только так она сможет избавиться от нацистов [6].
Все эти офицеры более или менее активно участвовали в вооружении и военных приготовлениях. Однако, будучи военными специалистами, они понимали, каково соотношение сил. Когда из авантюристической политики нацистских главарей выросла опасность для германского милитаризма, а тем самым и для основы их личного существования, они стали высказывать свои опасения и взвешивать планы государственного переворота, отнюдь не желая при этом коренного изменения империалистического строя.
См.: Заговор 20 июля 1944 года в Германии
---
[1] Лиддел Гарт Б. Вторая мировая война. – М., 1976. С. 20.[2] Проэктор Д. М. Фашизм: путь агрессии и гибели. – М., 1985. С. 112.
[3] Нюрнбергский процесс. М., 1957. Т. 1. С. 606–611.
[4] Проэктор Д. М. Фашизм: путь агрессии и гибели. – М., 1985. С. 116-117.
[5] Лиддел Гарт Б. Вторая мировая война. – М., 1976. С. 20.
[6] Финкер К. Заговор июля 1944 г. в Германии. Дело полковника Штауффенберга. – М., 1976. С. 98-99.