Помощь в воссоздании пути Авраама являлась одним из моих важнейших увлечений. В первом путешествии с двадцатью тремя спутниками я проехал на автобусе через пять стран, по всему пути от Харрана в северной Месопотамии, где Авраам отправился в путешествие четыре тысячи лет назад, в Хеврон в центре Западного берега, где он похоронен. В Гарварде мы с коллегами в течение многих лет изучали возможность воссоздания этого древнего пути как способа вдохновить враждующие культуры и конфессии на большее понимание.
Скептики говорили, что пройти через регион, охваченный конфликтом, окажется невозможно, но мы были полны решимости показать всему миру, что в силах это сделать.
После двенадцати дней пути на автобусе, множества остановок в местах, связанных с Авраамом, и бесед с местными гражданскими, религиозными и политическими лидерами мы пересекли реку Иордан и прибыли в город Вифлеем на палестинском Западном берегу. Атмосфера была напряженной, поскольку наш визит совпал со второй годовщиной смерти президента Палестины Ясира Арафата. Ожидались демонстрации — и кто знал, что еще?
Мы посетили древнюю церковь, расположенную на вершине исторического места рождения Иисуса, и затем пошли через улицу к Центру мира на площади Мангер. Там мы сели за огромный квадратный стол, чтобы представить проект Пути Авраама сорока палестинским лидерам — некоммерческих организаций, религиозных институтов и государственных ведомств — и выслушать их мнения.
На встрече присутствовал министр туризма, а также губернатор Хеврона, главный судья Палестины и имам мечети Ибрагима, исторического места захоронения Авраама.
Некоторые палестинские коллеги положительно комментировали наши идеи, другие осторожно критиковали, но были и те, кто выражал подозрение, враждебность и даже агрессию.
«Проект неясен и неоднозначен, — заявил один из присутствующих. — Что такое Всемирный проект по переговорам, который подал эту идею? Кто за ним стоит? Связан ли он каким-то образом с иностранными спецслужбами и правительствами?» Во время разговора с площади доносились звуки выстрелов. Я чувствовал, как нервозность наполнила комнату.
Тогда заговорил другой лидер: «Я призываю инициаторов почувствовать сердцебиение палестинской улицы. У нас уже имеется горький опыт, и мы боимся заговоров. Кто принимает участие в этом? В чем заключается роль Израиля?»
И еще один: «Сколько палестинцев окажется в числе руководителей? Вы должны принять четкую политическую позицию Палестины. Для нас мир — вопрос жизни и смерти».
Атмосфера накалялась, поскольку каждый выступающий старался в своей жесткости превзойти предшественника. Наконец, после двух часов резких и критических замечаний, все взгляды обратились к нам, и мой коллега Элиас попросил меня ответить.
Я не знал точно, что сказать. Находясь под атакой, я спрашивал себя:
«Был ли путь Авраама просто несбыточной мечтой, родившейся у наивных чужеземцев и обреченной на провал, как и многие другие благонамеренные проекты?»
Я чувствовал, что моя заветная мечта ускользает, разбиваясь о холодную реальность. Но затем мне удалось подняться на балкон, понаблюдать за своими мыслями и чувствами, успокоиться и повернуться к проблеме. Палестинские лидеры задали много скептических вопросов, установили жесткие условия и нарисовали красные ограничительные линии.
Каким образом я мог уменьшить недоверие и заручиться поддержкой критиков, при этом сохранив проект аполитичным? Я подумал, что, попытавшись рассудительно ответить на каждый из вопросов, я займу оборонительную позицию и только усилю подозрения. Независимо от того, что я отвечу, этого будет недостаточно, чтобы удовлетворить оппонентов. И я попытался посмотреть на них новыми глазами, войти в их положение.
За подозрительными и критическими замечаниями я расслышал боль исключения, объяснимо сильную для людей, живущих в тяжелых условиях. От нее я знал единственное средство — включение. И я решил, что единственное, что я могу сделать, — перейти на их сторону.
«Я благодарен за ваши комментарии. Друзья — это люди, сообщающие тебе правду, даже если ее непросто слышать, — сказал я группе палестинских лидеров. — Я понимаю ваше недоверие, вызванное болезненным опытом. Ваши вопросы и замечания, без сомнения, справедливы.
Ключевой момент состоит в том, что вы обращаетесь к нам как к руководителям проекта, но мы совершенно не считаем себя ими. Да, мы изучали его социальный и экономический потенциал. Однако истинными руководителями могут быть только люди, проживающие на каждом участке пути. И здесь, на данном отрезке, руководителями должны стать палестинцы.
Мы способны изучить потенциал проекта и поддержать вас, но руководящая роль принадлежит вам. Вам не нужно спешно принимать решение. Мы можем ждать, пока вы не скажете, что готовы и что вы бы хотели сделать».
Вместо отклонения критики или защиты наших идей я принял беспокойство оппонентов и предложил им взять на себя инициативу. Конечно, я сознательно рисковал — тут проект мог бы и закончиться, — но риск в данной ситуации казался мне необходимым.
Атмосфера заметно разрядилась. Мяч вдруг оказался на стороне палестинских лидеров. Они начали обсуждать между собой, как поступить. Кто-то заметил, что проект полезен для народа Палестины. Постепенно они стали брать инициативу на себя, в конце один из самых жестких критиков заявил, что с оптимизмом смотрит на проект. Министр туризма и имам были в настоящем восторге. К ужину уже все расслабились, и мы начали приходить к соглашению.
За ужином коллега спросил меня: «У меня было чувство, что в нас стреляют сорок винтовок. Как тебе удалось уклониться от всех пуль?»
Правда заключалась в том, что я не пытался уклониться ни от одной из них.
Я просто нашел способ ответить на отвержение уважением, а на исключение включением, или, другими словами, сказать «да» в ответ на «нет».
Во время той встречи родился путь Авраама. Западный берег вначале казался нам самым сложным участком пути Авраама, но в течение следующих лет именно там было наилучшее местное руководство среди всех сообществ, участвующих в проекте. Этот отрезок привлекал большую часть пеших туристов. Путь Авраама стал официальной культурной пешеходной тропой в ряде стран по всему Ближнему Востоку, он притягивал тысячи путешественников со всего мира, а журнал National Geographic признал его лучшим в мире новым пешеходным маршрутом.
Тропа все еще молода, но ее долгосрочная цель — подарить понимание, процветание и надежду региону, полному боли и отчаяния.
Совсем не просто изменить динамику сложных взаимодействий с враждебности на уважение, особенно находясь под атакой, но это сулит огромное вознаграждение. Проявляя уважение, мы получим больше шансов обрести уважение в ответ. Принимая, мы, скорее всего, будем приняты. Включая других, нас, вероятно, тоже включат. Если мы можем сказать «да» достоинству окружающих, достигнуть согласия окажется намного проще, и наши взаимоотношения дома, на работе и в мире станут продуктивнее и удовлетворительнее.
В процессе достижения согласия с собой у нас осталась последняя задача — изменить мышление «выиграл-проиграл», часто мешающее прийти к взаимовыгодным решениям.
Уильям Юри. Договорись с собой... и другими достойными оппонентами.